Дневник Нестерова Ксения

Руководство Евросоюза настолько завалено текущей работой, что до экономических реформ или борьбы с кризисом просто не доходят руки. Уже полгода страны-участницы и Европарламент поглощены сложнейшими переговорами о том, какого пола должен быть человек, который займет пустующее место в совете директоров ЕЦБ. Пошел второй месяц, как высшие органы ЕС раздумывают о том, прилично ли отдать пост еврокомиссара по здравоохранению мальтийцу, который когда-то голосовал на референдуме против легализации разводов.

Ну а самым сложным вызовом современности оказался дизайн юбилейных монет евро. Над этим вопросом европейские чиновники поработали особенно тщательно, доказав, что при должном уровне бюрократизации даже такую разумную идею, как отделение церкви от государства, можно в превратить в штуку еще более неприятную, чем самое отъявленное религиозное мракобесие.

Чтобы внести некоторое разнообразие в безликие денежные потоки, государства еврозоны время от времени выпускают юбилейные монеты достоинством в два евро, посвященные какому-нибудь памятному событию вроде 150-летия объединения Италии или 50 годам франко-немецкой дружбы. Таких юбилейных монет обычно выпускается сравнительно много – так, чтобы они не продавались за большие деньги в банках, а свободно ходили в обращении. От обычных двух евро юбилейные монеты отличаются только тематической картинкой на реверсе. Каждая страна еврозоны может чеканить не больше одного вида юбилейных монет в полгода.

На следующий год Словакия запланировала посвятить свои тематические два евро главным национальным святым страны – Кириллу и Мефодию. В 2013 году исполняется 1150 лет с тех пор, как святые просветители пришли и подарили алфавит жителям Великой Моравии – первого славянского государства Европы, в состав которого входила и территория нынешней Словакии. Тем более, что до вступления страны в зону евро изображение Кирилла и Мефодия уже использовалось на словацких кронах, и словаки успели соскучиться по привычным национальным покровителям на деньгах.

Но оказалось, что в Евросоюзе такое недопустимо. Еврокомиссия и Европейский совет, с которыми словаки пытались согласовать дизайн своей юбилейной монеты, забраковали предоставленные эскизы. На монетах евро можно изображать почти все, что угодно: зверей и птиц, профили королей, полюбившиеся пейзажи и даже карту местности. А вот святых изображать нельзя, потому что это нарушает светские принципы единой Европы.

Брюссель подсказал словакам, что нужно поправить, чтобы их монета прошла европейскую цензуру. Забрать из рук Кирилла и Мефодия крест и снять с них нимбы. Пусть будут просто два бородатых мужика с книгами, и тогда они точно не смогут никого обидеть на религиозной почве. Такой дизайн монеты никого не заставит чувствовать себя лишним в царстве добра – объединенной Европе.

Словаки немного посопротивлялись и смогли отстоять хотя бы крест. Его провели не как религиозный, а как государственный символ. Такой же характерный крест с двумя поперечными перекладинами изображен на гербе Словакии. А вот от нимбов пришлось отказаться. Пять лет Словакия жила в Евросоюзе, пользуясь собственными кронами, где Кирилл и Мефодий были с нимбами, и никто не жаловался. Но состоять в зоне евро – это большая ответственность. Юбилейная монета с навязчивой пропагандой христианства может всплыть где угодно и оскорбить чьи-нибудь религиозные или атеистические чувства, что недопустимо.

Идиотизм этой истории настолько многогранен, что сначала хочется остановиться на его менее очевидных аспектах. Оказывается, система управления финансами еврозоны настолько гибкая, что странам-участницам запрещено самостоятельно выбрать даже дизайн юбилейных монет. Нужно пройти согласования в нескольких инстанциях: Еврокомиссии и Европейском совете.

И эта процедура – не простая формальность. Эскизы внимательно изучают представители всех 17 стран еврозоны – не проскочит ли какая крамола, позорящая базовые ценности ЕС. Потом каждый высказывает свои жалобы и предложения. Известно, что против словацких крестов и нимбов выступили две страны еврозоны. Какие именно – не уточняется. Видимо, чтобы уберечь окна их посольств.

Хотя есть подозрения, что это были финны и эстонцы – единственные нации зоны евро, для которых христианство – это чуждая религия завоевателей. Финны недавно уже добились того, чтобы Страсбургский суд приказал итальянцам снять в школах распятие. А эстонцы наверняка завидуют дизайнерской фантазии словаков, потому что сами они для реверсов своих евро не смогли придумать ничего лучше, чем карту страны. Не известны европейцам никакие эстонские символы – пусть хоть узнают, как эта страна выглядит из космоса.

Да и кому еще, кроме финнов и эстонцев, возражать против нимбов? Главные мастера тотальной корректности, шведы, в еврозону не входят, а ожидать подобной глупости от итальянцев или греков не приходится. Хотя последний вариант был бы вполне в духе системы управления еврозоной. Сначала лишенные собственных финансовых проблем словаки скидываются на спасение греков, хотя у самих пенсии в два раза ниже. А потом благодарные греки указывают словакам, что тем можно рисовать на юбилейных монетах.

Сравнение Евросоюза и соцлагеря уже надоело до невозможности, но еврочиновники без устали создают все новые и новые параллели. Ведь Кирилл и Мефодий для словаков – не просто исторические деятели, а главные святые, национальные покровители, как святой Патрик для ирландцев. При советской власти их изображения были одним из главных символов борьбы с диктатурой. Несмотря на запреты, каждый словак считал своим долгом отпраздновать день святых Кирилла и Мефодия как доказательство того, что он еще сохранил национальное и человеческое достоинство. После Бархатной революции этот день (5 июля) объявили национальным праздником.

Но свобода продлилась недолго. На смену Москве пришел Брюссель, и святые Кирилл и Мефодий снова оказались под запретом. Снимайте с них нимбы, а то вообще запретим изображения. Ну кого могут оскорбить какие-то кружки вокруг голов? Где живут эти сверхчувствительные люди? И как так получилось, что они до сих пор живы в этом суровом мире?

Евросоюз своей бюрократической активностью дискредитирует идею светского государства ничуть не меньше, чем патриарх с брегетом дискредитирует христианство. Вот брюссельские чиновники вручили очередной аргумент всевозможным религиозным мракобесам: посмотрите, куда заводит ваше отделение церкви от государства, ваша светскость, ваше забвение национальных корней и традиций. Уже нимбы оказались под запретом.

Хотя светское государство – оно совсем не про это. Оно про то, чтобы детям в школе не втюхивали, что мир создан семь тысяч лет назад, а не про то, чтобы прятали от них микеланджеловскую пьету, потому что кому-то она может показаться религиозной пропагандой. Про то, чтобы всякие попы не лезли с указаниями, кому с кем спать, за кого голосовать и какие фильмы смотреть, а не про тупое уничтожение невинных символов, давно ставших частью культурного слоя. Наконец, про то, чтобы у человека было право выбора, а не чтобы его загоняли из одних идиотских запретов в другие. Но кому тогда будет нужна хоть церковная, хоть светская бюрократия, если вдруг не станет этих ясных и примитивных запретов, за которыми она должна следить.